1. В Великобритании управляющий орган по оплодотворению и эмбриологии человека позволило ученым из лондонского Института Фрэнсиса Крика генетически модифицировать человеческие эмбрионы. Первого февраля 2016 года ученые получили это историческое разрешение. Ожидается, что результаты будут способствовать, улучшению процесса развития эмбриона при экстракорпоральном оплодотворении. Что в свою очередь, вероятно, продвинет исследования по лечению бесплодия и лечению врожденных патологий.
2. Зародыш – это полностью сформированная человеческая жизнь на ранней стадии. В Германии и Европе на такие вмешательства действует однозначный и четкий запрет, причем даже если бы речь шла о возможности преодоления онкологии. Однако здесь не все так просто. К примеру, исследования стволовых клеток продолжается, правда, их экспортируют из других стран, где их получение из человеческих зародышей разрешено. Такая вот позиция...
3. Есть ряд этических проблем, которые придется решать одинаково правительствам всех стран, которые столкнутся с проблемой эмбриональных исследований. Использование эмбрионов, над которыми велись исследования, для имплантации женщинам. Фокус заключается в том, что та служба, которая дает разрешение на такие исследования, в дальнейшем должно обеспечить план действий на такой случай. В конце концов, можно ли применять этот метод, если не знаем последствий эксперимента и неизвестно, кто родится после высокотехнологичных манипуляций в геноме?
4. Можем ли мы принимать решения за индивида, когда он еще не может сказать сам за себя? Какое право имеем заниматься «дизайном» человеческой жизни – на свое усмотрение выбирать, кто должен родиться, какие признаки (светлые волосы, голубые глаза) должен иметь? Те технологии, которые имеют сегодня в своем распоряжении ученые, уже сегодня позволяют выбирать будущее потомство и его признаки – такая себе бебидизайнерская работа. Этот сценарий очень реальный, ведь всегда найдутся люди, которые готовы платить деньги за это. Но надо задуматься: кто должен устанавливать, каким должен быть каждый отдельный индивид?
5. Длительное влияние генетического оснащения – не знаем, как это повлияет на человечество вообще, на будущие поколения, ведь индивидуум, который претерпел генетический эксперимент, в дальнейшем будет рожать детей и неизвестно, какие последствия для человечества это будет иметь. Оправдана ли современная бебидизайнерськая позиция? Изменения уже не управляются людьми! Может казаться, какое это отношение к нам имеют эти узкие медицинские вопросы, однако это вопрос ко всем, кто платит налоги во всем мире: мы все хотим идти дальше по этому привлекательному креативному пути? Глава австрийской комиссии биоэтики Ганс Шулер недавно заявил: «Мы еще даже не знаем цены за такие исследования»...
6. С идентичности постембриональных экспериментов, нет выхода – это должны помнить доноры, врачи, исследователи, чиновники. Потому что остается нерешенным вопрос: почему именно такой, а не другой дизайн человека мы приняли? Люди тяжело справляются, когда растут без одного из родителей, вырастают в приютах, это становится для них травмой на всю последующую жизнь.
7. Имеем еще одну нишу идентичность – детей, которых родили, чтобы вылечить от лейкемии брата или сестру (когда нет донора костного мозга, есть очень большая вероятность, что именно брат или сестра может лучше подойти по всем показателям для пересадки). Правительства разных стран тратят немало денег на психологов, адвокатов, медиков, чтобы справиться с этим. Готовьтесь! Такого проблемного опыта будет еще больше после экспериментов с человеческими эмбрионами!
