Под неустанной опекой Елизаветы находился наследник престола будущий Петр III Федорович. Императрица сиживала над ним часами во время его болезней, потом стремительными темпами стала искать ему достойную невесту. Дело маркиза де Ботта и Лопухиных подстегнуло ее еще больше. Поначалу было две кандидатуры: саксонская принцесса Марианна, дочь польского короля Августа III, и София-Августа Фредерика, дочь Ангальт-Цербстского принца. Менее знатное происхождение последней советники Елизаветы сочли более подходящим, к тому же принцесса Цербстская не была католичкой, а это для набожной Елизаветы было очень важно. Принцессе было послано 10 тыс. руб. и приглашение в Россию. В феврале 1744 г. принцесса была уже в Москве, в июне ее окрестили и появилась Екатерина Алексеевна, будущая Екатерина II. Летом 1745 г. состоялась свадьба.

Внук Петра Великого и внучатый племянник Карла XII (!), Карл-Петр-Ульрих имел равные шансы быть наследником как русского, так и шведского престолов. Циничные воспитатели юного герцога, рано оставшегося круглым сиротой, старались на всякий случай создать в голове мальчика двойственное мировоззрение — с одной стороны, лютеранское, с другой - православное, ибо учение о религии было составной частью мировоззрения тогдашнего человека. Подобный опыт привел к плачевным результатам. Бездарный по природе, слабый умом мальчик на всю жизнь затаил ненависть к книгам, особенно на латинском языке. Брюммер, воспитатель Карла-Петра-Ульриха, был человеком ограниченным, круглым невеждой, разбиравшимся лишь в лошадях. Забитый им мальчик, а потом уже юноша, рос человеком со странной психикой и причудливыми интересами.

Надо, однако, оговориться, что для характеристики личности Карла-Петра-Ульриха историки пользуются главным образом мемуарами Екатерины II, т.е. источника, явно пристрастного к этой личности. Петр Федорович с детства обожал прусского короля Фридриха II и мог дни и ночи напролет играть в деревянных солдатиков. Когда супруга его собралась рожать, Петр Федорович явился на помощь к ней в полной военной форме с огромной шпагой на боку. Потом у Петра Федоровича появились любовницы из фрейлин его супруги. Наследник стал часто напиваться и т.п.

Ко всему прочему, наследник престола питал отвращение к России и всему русскому. Сам он ходил в голштинском мундире, окружил себя голштинскими офицерами, пренебрегал русской церковью, на богослужениях мог смеяться, показывал язык священнослужителям — все это, разумеется, не ускользало от внимания придворных кругов, высших государственных сановников и от самой Елизаветы. Императрица порою чисто по-женски приходила в отчаяние. Однажды в беседе с австрийским послом Эстергази Елизавета жаловалась на слабость рассудка великого князя.

Так или иначе, но со смертью Елизаветы, наступившей 22 декабря 1761 г., императором стал Петр III (1761 - 1762 гг.). Первым актом нового императора было прекращение всех военных действий против Пруссии. При Петре III была уничтожена зловещая Тайная канцелярия. В развитие законодательства Анны Ивановны и Елизаветы при нем был принят важнейший государственный акт — манифест о вольности дворянской. В короткое шестимесячное царствование Петра III была начата секуляризация церковных имений.

Удивительно насколько не соответствовали друг другу государственная политика при Петре III и личности самого государя. Но роль Петра III как личности при проведении этих указов была ничтожна. Историк М.М. Щербатов рассказал одну из ядовитейших легенд о том, как был принят манифест о вольности дворянской. Стремясь избавиться от наскучившей ему любовницы Е.Р. Воронцовой и собираясь веселиться с Е.С.Куракиной, Петр III объявил, что будет работать со своим секретарем Д.В. Волковым в особой комнате. Последнего действительно заперли в комнате и дали распоряжение подготовить какой-нибудь важный закон. Волков собрался с мыслями, вспомнил то, о чем чаще всего говорили сановники, и написал проект манифеста о вольности дворянской. Государь же веселился с княжной Куракиной. Разумеется, это легенда, но весьма правдоподобная.

Петр III был личностью глубоко несимпатичной, а его прусская ориентация, равнодушие и нелюбовь к России, к официальной русской церкви возбуждали в среде дворянства недовольство, создавая шансы для очередного дворцового переворота. Все это отлично понимала его умная супруга.

Софья-Августа-Фредерика, Екатерина Алексеевна в православии, была из рода владетелей одного из бесчисленных мелких немецких феодальных княжеств, тем не менее традиционно котирующихся в среде крупнейших европейских царствующих династий. С раннего детства Екатерина готовила себя к судьбе царственной особы. Обладая природным расчетливым умом, она еще в детстве решила, что наиболее подходящая партия для нее в Европе — это Карл-Петр-Ульрих, наследник российского престола. Брак по расчету, оказавшийся несчастливым, тем не менее не поверг ее в уныние и отчаяние. Она терпела все дикие выходки своего супруга, была старательна в выполнении обычаев православной церкви, что очень нравилось набожной Елизавете. Наконец, она была весьма скромна, тактична при дворе с его сложной сетью хитросплетений интриг. Честолюбивая молодая женщина в конце концов завоевала прочное расположение императрицы и в придворных кругах Отлично владевшая французским и немецким Екатерина прилежно и быстро выучилась русскому языку, хотя всю жизнь потом писала с большими ошибками. Она довольно много, хотя и беспорядочно, читала. Прожив долгую жизнь при русском дворе, Екатерина отлично усвоила его нравы, небезызвестны ей стали и тайные пружины власти. Когда Петр III взошел на престол, положение Екатерины стало весьма непрочным. Отношения ее с супругом, которого она ненавидела, стали весьма прохладными. Придворные поговаривали о предстоящем заточении ее в монастырь и женитьбе Петра III на Е. Воронцовой. В этой обстановке Екатерина начинает постепенно готовить государственный переворот. Поведение императора было настолько вызывающим, что в недовольных не было недостатка. Окончив войну с Пруссией, Петр III пустился защищать интересы своего родного карликового государства — Голштинии и объявил войну Дании. Он распорядился во всех российских православных церквах снять все иконы, кроме икон Спасителя и Богоматери. Он одел войска в прусскую форму; на одном из званых обедов встал на колени перед портретом короля Фридриха II, называя его своим государем. Терпение дворянства лопнуло.

Среди недовольных был человек, близкий Екатерине, - воспитатель ее сына Павла граф Никита Панин, известный дипломат елизаветинской эпохи, человек с большими связями и влиянием. Немалую роль в начальной стадии подготовки переворота сыграла княгиня Е.Р. Дашкова, урожденная Воронцова. Через ее мужа Екатерина устанавливала свои связи с гвардией. Ей сочувствовали ряд высших сановников империи. Большую роль в заговоре сыграл малороссийский гетман граф К. Разумовский. Он был полковником и любимцем лейб-гвардии Измайловского полка, а это в заговоре весьма важное обстоятельство. В гвардии наиболее активным ее сторонником был офицер-коннгвардеец 27-летний Г. Орлов с братьями Алексеем и Федором. В конной гвардии активно действовали и 17-летний унтер-офицер Г. Потемкин и др. К июню, по словам Екатерины, на ее стороне были около 40 гвардейских офицеров и до 10тыс. солдат.

Толчком к выступлению послужила сумасбродная война из-за Шлезвига. Гвардии было приказано выступать. К тому же 27 июня из за волнений и выкриков солдат в пользу Екатерины был арестован один из участников заговора - офицер Преображенского полка Пассек. Это было сигналом для активных действий. В самом Петербурге царственных особ не было. Император веселился в Ораниенбауме, а Екатерина была в Петергофе. где оба 29 июня должны были встретиться. Взбудораженный арестом Пассека Преображенский полк посылает гонца Алексея Орлова к Екатерине, который привозит ее в Петербург. В дело включились Дашкова и Панин. Был поднят Измайловский полк, в казармы которого привезли Екатерину. В присутствии самого К.Г. Разумовского солдаты присягнули новой императрице. Затем последовали в Семеновский полк. Тотчас после этого в Казанском соборе в ектинье была упомянута самодержица Екатерина II. Все полки были направлены на окружение и захват караула Зимнего дворца. В нем Екатерина встретилась с Сенатом и Синодом, которые в полном составе присягнули новой императрице. Дело было сделано. Механизм, хорошо подготовленный, сработал четко и без осечек.

Тем временем самодовольный и ни о чем не подозревающий Петр III со своим ближайшим окружением приехал в Петергоф и вместо торжества по поводу завтрашних своих именин увидел опустевший старый дворец Монплезир. Кто-то сказал, что Екатерина тайно уехала в Петербург. Петр III, недоумевая, послал гонцов разузнать, в чем дело. Это были М.И. Воронцов, Н.Ю. Трубецкой и Александр Шувалов. Их привели к присяге и гонцы обратно не вернулись, и все стало ясно. Петр III решил защищаться с голштинским отрядом но его отговорил присутствовавший там фельдмаршал Миних. Решено было ехать в Кронштадт. Однако подплыв на яхте с кучкой приближенных к Кронштадту, Петр III был встречен грубым окриком коменданта Талызина, уже назначенного Екатериной. Талызин заявил, что будет стрелять из пушек, если яхта не удалится. Привыкший командовать лишь на вахт-парадах Петр растерялся, забился в трюм и более ничего не предпринимал. Яхта отплыла вновь в Ораниенбаум. Отсюда был послан А. М. Голицын с предложением Екатерине разделить власть, но из этого ничего не вышло. Тогда Петр Ш написал отречение, войска императрицы заняли Петергоф, а вечером Петра увозят в Ропшу, где он 6 июля, через 6 дней после переворота, был удушен. В манифесте была объявлена другая причин смерти - геморроидальные колики. Естественно, участники переворота были щедро вознаграждены. Следуя всем правилам, выработанным столь долгой практикой дворцовых переворотов, Екатерина II вернула ссыльных и опальных. 6 июля в Сенате был написан манифест о восшествии Екатерины II на престол. 1 сентября Екатерина выехала в Москву на коронацию, которая произошла 22 сентября 1762 года.

Таков был последний из дворцовых переворотов середины века.