В действительности, культура, отражавшая поступательное развитие феодализма по восходящей линии, переживала новый подъем, продолжала разви-ваться в темпе и на уровне развития культуры, в других европейских странах. Свидетельством дальнейшего подъема культуры на Руси было сложение местных культурных центров, местных литературных и художественных школ. Развитие культуры шло как бы вглубь, выявляя и развивая далее местные древние племенные традиции, одновременно аккумулируя их в процессе общения между землями и княжествами в общенародные культурные традиции. В XII — начале XIII в. выделились три наиболее мощных культурных центра: Великий Новгород с Псковом, Владимир-на-Клязьме и Галич, где появились собственные литературные и художественные силы. Сохраняли свое значение крупнейших культурных центров Киев и Чернигов. Особенностью культуры Новгорода и Пскова было наличие в ней сильных демократических традиций, обусловленных вечевой основой их государственного строя и высокой политической активностью городского плебса. По своему характеру культура этих городов приобретала типичные черты культуры средневековых феодальных республик.
В материальной культуре Руси в XII — начале XIII в. наибольшие успехи были достигнуты в городском ремесле, где создавались новые образцы изделий, совершенствовались технологические приемы, намечались процессы дробления и специализации ремесла. Сохранившиеся изделия ремесла свидетельствуют о высоком мастерстве и художественном вкусе ремесленников, об их стремлении придать даже ходовым бытовым предметам хозяйственного инвентаря удобные и красивые формы, украсить их «узорочьем». Тщательностью отделки и художественностью отличались ювелирные изделия, образцом которых могут служить сосуды из чеканного серебра новгородских мастеров Костки и Братилы, воинские доспехи и оружие, создаваемые по заказам знати, предметы церковной утвари и др. Образцом художественного литейного мастерства русских ремесленников служит скульптура-автопортрет новгородского мастера Авраамия.

В культурном развитии каждого народа, в создании и закреплении духовных ценностей и в приобщении к богатствам мировой культуры важнейшее значение имеют письменность и просвещение. Большим преимуществом Руси в распространении грамотности и просвещения было применение родного языка в качест-ве государственного и литературного языка. В католических странах Европы государственным и литературным языком был чуждый их народам ставший мертвым латинский язык (а во многих неарабских странах Востока араб-ский язык), знание которых было непременным условием грамотности, что затрудняло ее распространение. О широком распространении грамотности в самых различных социальных слоях населения Древней Руси, особенно в среде торгово-ремесленного люда города, свидетельствуют многочисленные берестяные грамоты, обнаруженные впервые в 1951 г. в Новгороде, а затем и в других городах (Псков, Смоленск, Витебск, Старая Русса). Найденные берестяные грамоты опровергли бытовавшее ранее представление о полной неграмотности трудящихся масс в XII — XIII вв., которым противопоставляли отдельных грамотеев и книжников из среды духовенства и светских феодалов. Берестяные грамоты открыли перед исследователями неизвестную ранее частную жизнь горожан того времени, с их живым разговорным языком и даже с самой системой обучения грамоте. Широкое распространение грамотности в народе служило прочной основой развития оригинальной русской литературы и активного усвоения литературного наследия других стран, и прежде всего Византии и южных славян, а через них и элементов античной культуры.

Ведущим жанром литературы оставалось летописание, которому придавалось большое политическое значение и к которому привлекались лучшие литературные силы. В XII — XIII вв. летописание велось почти во всех крупных феодальных центрах при княжеских и епископских дворах или монастырях. Областное летописание по своему характеру исключало возможность создания летописного свода, разного по общерусскому охвату и значимости «Повести временных лет», но тем не менее оно было шагом вперед на пути развития русской исторической мысли. Местные летописи имели ярко выраженную политическую направленность, освещали события с позиций религиозно-церковного провиденциализма, областного «автономизма» и политических интересов своего княжества. Летописные записи стали более развернутыми, детализировались большим числом фактов, документальным материалом из княжеских архивов. В летописные тексты вставлялись отдельные литературные произведения светского и церковного содержания. Отличительными чертами летописания были субъективизм в выборе материала, его трактовка в свете феодальной и церковной идеологии, узкий персонализм, сводившийся к описанию междукняжеских отношений, жизни княжеского двора. Лишь в текстах новгородских летописей находили отражение жизнь новгородского черного городского люда, его участие во внутриполитической борьбе, антифеодальные восстания. Несмотря на област-ническийхарактерлетописанияХII — XIII вв., оно продолжало сохранять общерусское значение. Составители летописей поддерживали у своих читателей представление о территориально-этническом единстве и общности политических интересов разделенной на княжения Руси, вставляли в летописи сведения, относящиеся к политической жизни в других землях.

Сравнительно небольшое количество сохранившихся до наших дней литературных памятников XII — XIII вв. не дает полного представления о числе и значительности оригинальных произведений, созданных в тот период.
Переводная литература была представлена преимущественно церковной канонической, «житийной» и нравоучительной литературой. Особое внимание переводчиков привлекали произведения, содержащие сведения по различным отраслям знания. Представления о строении Вселенной, природы и общества в свете христианской богословской мистики черпались из византийской и южнославянской литературы, в которой содержались и крупицы научных сведений по географии, ботанике, зоологии, медицине, всемирной истории, элементы научных достижений античности и философии («Шестоднев», «физиолог», «Христианская топография» Космы Индикоплова, византийские хроники и др.). Интерес к географии и истории других стран вызвал появление оригинальных сочинений русских путешественников — так называемые «Хожения».
Религиозный провиденциализм в объяснении явлений, происходивших в природе и обществе, нетерпимость церкви к рационалистическому мышлению затрудняли развитие научных знаний. Вместе с тем факты тщательной фиксации в летописях необычных, поражавших воображение природных явлений (затмения, кометы, бури и грозы, землетрясения и наводнения, вспышки эпидемий, нашествия саранчи и т. д.), фиксация в народном фольклоре календарных явлений времен года содержали элементы научных знаний, свидетельствовали' о накоплении фактического материала, необходимой основы для будущего развития наук, о стихийном рационалистическом и эмпирическом наблюдении над явлениями природы. Элементы математики, механики, астрономии, химии, агрономии и географии использовались в земледелии, ремесленной технологии, архитектуре, живописи и т. д. По характеру и уровню знаний и применению их в практической деятельности Русь стояла в одном ряду с другими странами средневековой Европы.
В церковной литерапуре дальнейшее развитие получили торжественные проповеди, поучения и «обличительные» сочинения про-_ тив языческих верований и обычаев, удерживавшихся в народном быту, «хожения» русских путешественников, «житийная» (агиографическая) литература. В начале XIII в. начал складываться один из интереснейших памятников «житийной» литературы — «Патерик» Киевского Печерского монастыря — сборник рассказов о жизни монахов и главной монастырской святыне соборной церкви Успения, фантастические рассказы «Патерика» о «чудесах» и «подвигах», творимых монахами, переплетались с яркими картинами монастырского быта и отдельных реальных событий, происходивших за стенами монастыря.
Разнообразной по жанрам была светская литература: биографические, летописного характера, повести о князьях (жизнеописания Изяслава Мстиславича Киевского, Даниила Романовича Галицкого, Рюрика Ростиславича Смоленского, повести об убийстве в Киеве Игоря Ольговича и о боярском заговоре против Андрея Богрлюбского), повести о военных походах князей (о походе Игоря Святославича против половцев в 1185 г., о битве с татарами на реке Калке), повесть о разорении крестоносцами в 1204 г. Константинополя и др. Многие из этих повестей, включенные в летописные тексты, позднее, под рукой церковных правщиков, в значительной мере утрачивали свой светский характер.
Одним из интереснейших литературных произведений (известным по двум редакциям XII и XIII вв.) является «Слово» или «Моление Даниила Заточника» — яркое публицистическое произведение, написанное представителем мелкого служилого феодального люда в форме письма-обращения к князю. Даниил прославляет сильную княжескую власть, служить которой, по его словам, «честь и милость» для всех, противопоставляя ей унизительную службу у надменной боярской знати, творившей произвол над простыми людьми. Даниил широко использует богатства народного фольклора, обнаруживает хорошее знание им литературы того времени, уснащает свою речь книжными афоризмами, изречениями, народными поговорками, пословицами, шутками. С юмором, перехо-дящим нередко в сатиру и сарказм, Даниил описывает различные стороны жизни и быта своих современников, принадлежавших к разным слоям населения.
Литература того времени отличалась идейной целеустремленностью и обшественной значимостью, высокими художественными достоинствами и живыми связями с устным народным творчеством. По мере того как ржавчина феодальных усобиц все более поражала и ослабляла Русь, в литературе все настойчивее ставился вопрос о необходимости прекращения усобиц и восстановления политического и военного единения князей во имя общих для всех русских земель интересов.
Уникальным памятником древнерусской литературы, занявшим по праву место в ряду величайших произведений мировой литературы, является «Слово о полку Игореве», в основу сюжета которого положено описание неудачного похода в 1185 г. северского князя Игоря Святославича против половцев. Автор «Слова» остался неизвестным. Наиболее аргументированную гипотезу выдвинул Б. А. Рыбаков, связав написание «Слова» с киевским тысяцким Петром Бориславичем, составившим одно из самых интересных летописных княжеских жизнеописаний (Изяслава Мстиславича Киевского). Но кем бы ни был автор «Слова», им было создано одно из тех гениальных произведений, в которых достигнуто совершенство в единстве высокой художественной формы и выразительности с глубоким идейным содержанием и общественной значимостью произведения.
Описание неудачного «особного» похода Игоря было для автора «Слова» основой для страстного обращения к князьям объединить свои силы для защиты Руси от ее самых опасных врагов — степных кочевников. Уста-новившиеся порядки феодальной раздробленности для автора «Слова» были незыблемыми, но он сумел подняться над местнической удельной ограниченностью князей, для большинства которых «отчина» кончалась за границами их княжений. Для автора «Слова» все княжества в совокупности составляли единое целое — «Русскую землю» — отчину всех pycских людей, ответственность за защиту которой в равной мере должны нести все, князья, к какому бы роду они ни принадлежали. Поражение Игоря от половцев — это поражение не только северского князя, но и всех других князей, поражение всей - Руси Со всей силой своего могучего поэтического таланта он рисует широкую и яркую картину героического прошлого Русской земли, ее богатства, силы и могущества русских князей, высоко поднявших международный престиж Руси — владимирского князя Всеволода Большое Гнездо, который мог «Волгу веслами расплескать», а «Дон шеломами вычерпать», галицкого князя Ярослава Осмомысла, подперевшего «горы угорские железными полками своими» и «затворившего Дунаю ворота». Но эта мощь Руси бессмысленно растрачивалась в разорявших и ослаблявших страну усобных войнах князей, которые «снопы стлали из голов, молотили цепами булатными, на току жизнь клали, веяли душу от тела». Отсутствием единства и усобицами между князьями пользовались враги Руси, приходившие «со всех стран» и опустошившие ее земли, в которых все реже раздавались голоса пахарей, но все чаще каркали вороны над трупам! павших воинов и селян. Оценивая значение «Слова», К. Маркс писал: «Суть поэмы — призыв русских князей к единению как раз перед нашествием собственно монгольских полчищ»¹.

В XII — начале XIII в. складываются местные живописные и архитектурные школы, из которых наиболее значительную роль в древнерусском искусстве сыграли Новгородско-Псковская и Владимиро-Суздальская ху-дожественные школы. Древнерусская живопись (мозаика, фрески, иконы) более чем
какой-либо другой вид искусства была связана с религией и церковью, входя важнейшей составной частью в интерьер культовых храмовых сооружений. Средневековой живописи с ее религиозной мистико-аллегорической тематикой была присуща передача реальных понятий и живой действительности языком символов, условными, канонизированными церковью живописными приемами.
Работы владимиро-суздальских мастеров, сохранявшие византийскую утонченность письма, отличались лиричностью и жизнерадостностью, они смягчали суровый аскетизм византийских иконографических образов приданием им большей человечности и светскости. В живописи новгородских и псковских мастеров находили отражение демократические традиции культуры их городов. Их живописная манера отличалась лаконичностью и простотой, придававшими их произведениям более реалистичный и эмоциональный характер.
С наступлением феодальной раздробленности церковное монументальное строительство, которому придавалось большое общественно-политическое значение, ведется еще более интенсивно, но утрачивает свою былую грандиозную масштабность, становится более дешевым. Сложные по конструкции и архитектурным формам многоглавые храмы сменяются меньшими по размерам одноглавыми кубическими крестовокупольными храмами с позакомарным покрытием. Дорогая и сложная мозаика в их интерьерах была заменена Фресковой росписью. Однако уменьшение масштабности сооружений не привело к утрате их архитектурной выразительности. Соединяя воспринятые из Византии основные приемы каменного культового строительства (позволявшие возводить сложные в конструктивном отношении постройки с куполами, цилиндрическими, куполыными и крестовыми сводами) с элементами западноевропейской романской архитектуры (аркатурные колончатые пояски, перспективные порталы, контрфорсы, декоративная пластика и др.) и основываясь на богатых традициях народного деревянного зодчества, русские мастера создавали сооружения большой архитектурной выразительности. Их творения отличались пропорциональностью строгих форм, гармонией объемов и линий, неразрывным единством архитектуры с окружающим пейзажем. В многообразии архитектурных форм находили свое выражение художественные вкусы народа, складывавшиеся под влиянием жизненных условий. Приземистые, одноглавые, с мощными барабанами, как 6ы грубо вытесанные из одного каменного монолита, псковские храмы напоминали крепостные сооружения, каковыми они часто и становились во время отражения вторжений немецких крестоносных рыцарей. Небольшие, но мощные по кладке одноглавые новгородские храмы, использовавшиеся также для общественных потребностей, отличались суровой простотой, соответствовавшей характеру и нравам новгородцев, их суровой северной природе. В Чернигове был создан уникальный башнеобразный храм, увенчанный высокой главой, в котором более всего проявились традиций деревянного зодчества (церковь Параскевы-Пятницы).
Могучего размаха достигло княжеское и церковное храмовое строительство в Владимиро-Суздальской земле, отличавшееся удивительной проницательностью объемов и линий, придававших сооружениям легкость и изящество. Их парадный и торжественный вид еще более подчеркивался богатой отделкой фасадов декоративной пластикой — резьбой по белому камню фигур святых, растительного и «звериного» орнамента. В одном из последних соборов, выстроенных накануне монголо-татарского нашествия
(Георгиевский собор в Юрьеве-Польском), декоративной резной пластикой были покрыты, как ковровым узором, все внешние плоскости стен храма.
Наиболее совершенные, являющиеся мировыми шедеврами, памятники владимиро-суздальского зодчества были созданы в княжение Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо, стремившихся великолепием своих построек подчеркнуть первенствующую роль своего княжества на Руси: величественный и строгий Успенский (выстроенный в 1158 - 1161 гг. и расширенный в 1185 г.), торжественный «узорочный» Дмитриевский (1194 — 1197 гг.) соборы во Владимире и одно из самых прекрасных творений древнерусских зодчих — небольшой интимно-лирический храм Покрова на Нерли (1165 г.).
Каменное строительство было преимущественно культовым, но строились и гражданские здания — княжеские дворцы в Боголюбове, Галиче и других городах, крепостные «Золотые ворота» во Владимире и др.
По своему уровню изобразительное искусство и архитектура домонгольской Руси, как и вся ее культура, стояли на уровне современной им культуры Западной Европы, активно взаимодействовали с последней, оказывали большое влияние на развитие культуры других народов нашей страны. Поступательное развитие культуры древнерусской народности было прервано монголо-татарским нашествием, способствовавшим в конечном счете политическому обособлению русских земель на три части, положившему начало истории трех братских народов: великорусского, украинского и белорусского. Высокий уровень культуры древнерусской народности стал основой для их культурно-исторического развития, предопределившей близость их культур и тесное взаимодействие между ними.