Примерно за десять тысячелетий до нашей эры огромный ледниковый щит Европы, достигавший 1000 — 2000 м в высоту, начал таять; таяние шло интенсивно, но остатки этого ледника сохранились до наших дней в Альпах и на горах Скандинавии. Начался новый геологический период — голоцен, при-шедший на смену плейстоцену. Переходный период от ледника к современному климату, полный различных новшеств как в области природных условий, так и в человеческом хозяйстве, называют условным термином «мезолит», т. е. «среднекаменный» век, — промежуток между палеолитом и неолитом, занимающий примерно около трех-четырех тысячелетий.
Мезолит является ярким доказательством сильного влияния географической среды на жизнь и эволюцию человечества. Природа изменилась во многих отношениях: потеплел климат, растаял ледник, потекли на юг колоссальные бурные полноводные реки; постепенно освобождались большие пространства земли, закрытые ранее ледником; обновилась и развилась растительность, обнажились глинистые залежи, исчезли мамонты и носороги.
В связи со всем этим исчез устойчивый, налаженный быт палеолитических охотников на мамонтов и заново создавались иные формы ведения хозяйства. Обилие гибкого дерева позволило сделать замечательное изобретение — лук со стрелами. Это значительно расширило сферу охоты: наряду с оленями, лосями, лошадьми объектами охоты стали разные мелкие звери и птицы. Большая легкость такой охоты и повсеместность нахождения дичи сделали ненужными прочные общинные коллективы охотников на мамонтов. Мезолитические охотники и рыболовы небольшими группами бродили по степям и лесам, оставляя после себя следы временных стоянок.
Обилие водных пространств привело к широкому развитию рыболовства. Большая щедрость потеплевшей природы возродила собирательство. Особенно важным для будущего оказалось собирание диких злаков, для чего даже были изобретены деревянные и костяные серпы с кремниевыми лезвиями. Новшеством было уменье создавать режущие и колющие орудия со вставленными в край деревянного предмета (типа большого ножа, копья, серпа, может быть пилы?) большого количества острых кусков кремня.
Вероятно, в это время люди ознакомились с плаванием по воде на бревнах и плотах и со свойствами гибких прутьев и волокнистой коры деревьев.
Началось приручение животных: охотник-лучник шел за дичью с собакой; убивая взрослых кабанов, люди оставляли на выкорм выводки поросят.
Мезолит — время расселения человечества с юга на север. Двигаясь через лесные массивы вдоль рек, человек мезолита прошел все пространство, освободившееся от ледника, и дошел до тогдашней северной кромки материка Евразии, где начал охотиться на морского зверя.
Искусство мезолита существенно отличается от палеолитического: в палеолите изображали зверей, объекты охоты; в мезолите в связи с ослаблением нивелирующего общинного начала и возрастанием роли отдельного охотника мы видим в наскальных изображениях не только зверей, но и мужчин с луками и женщин, ожидающих их возвращения.

Условное наименование «неолит» применяется к последнему этапу каменного века, но оно не отражает ни хронологического, ни культурного единообразия: в XI в. н. э. новгородцы писали о меновой торговле с неолитическими (по типу хозяйства) племенами Севера, а в XVIII в. русский ученый С. Крашенинников описал типично неолитический быт местных жителей Камчатки.
Не было единства и в то время, когда неолит господствовал повсеместно (VII — V тысячелетия до н. э.). Расселившееся в разных ландшафтных зрнах человечество пошло разными путями и разными темпами. Племена, оказавшиеся на Севере, в суровых условиях, близких к мезолитическим, долгое время оставались на прежнем уровне развития. Зато в южных зонах развитие пошло ускоренно. Для неолита характерно применение шлифованных и сверленых орудий с рукоятками, появление ткацкого стана, уменье лепить посуду из глины, разнообразная обработка дерева, постройка лодок, вязанье сетей.
Петроглифы (рисунки на камнях) Севера раскрывают перед нами во всех подробностях охоту лыжников на лося, охоту в больших ладьях на кита. С неолитической эпохой связан один из важнейших технических переворотов древности — переход к производящему хозяйству, к скотоводству и земледелию. Скотоводческие племена расселились в обширных степных пространствах от Днепра до Алтая, а земледельческо-скотоводческие племена оформились на плодородных почвах Украины, Закавказья и Средней Азии. В Средней Азии уже в IV тысячелетии до н.э. появилось искусственное орошение полей при помощи системы каналов. Для земледельческих племен характерны большие поселки из глинобитных домов, насчитывающие иногда по нескольку тысяч жителей. Джейтунская археологическая культура в Средней Азии и Буго-Днестровская на Украине являются представителями ранних земледельческих культур IV —V тысячелетия до н. э.

Своего наивысшего расцвета первобытное земледельческое общество достигло в так называемой трипольской культуре IV — III тысячелетиях до н. э., располагавшейся между Карпатами и Днепром на плодородных лёссовых и черноземных почвах. Трипольская культура относится уже к «энеолиту», медно-каменному веку, когда появились отдельные изделия из чистой меди, но на формах хозяйства новый материал еще не сказался. Огромные поселки трипольской культуры из сотен больших домов (возможно, укрепленные?) производят впечатление значительной организованности, упорядоченности общества. Трипольцы (как и другие ранние земледельцы) выработали тот тип комплексного хозяйства, который просуществовал в деревне вплоть до эпохи капитализма: земледелие (пшеница, ячмень, лен), скотоводство (корова, свинья, овца, коза), рыболовство и охота. Первобытные матриархальные общины трипольцев, по-видимому, еще не знали имущественного и социального неравенства.

Совершенно особый интерес представляет идеология трипольских племен. Она пронизана идеей плодородия, вполне естественной для общества, где основой хозяйства было земледелие. Идея плодородия выражалась в отождествлении земли и женщины: земля, рождающая из семени новый колос хлебного злака, как бы приравнивалась к женщине, рождающей нового человека. Эту мысль мы встретим впоследствии во многих религиях, вплоть до христианства. В трипольской культуре очень много небольших глиняных статуэток женщин, связанных с матриархальным культом плодородия. Роспись больших глиняных сосудов трипольской и культуры раскрывает мировоззрение древних земледельцев, заботившихся об орошении их полей дождем, созданную ими картину мира. Мир, по их представлениям, состоял из трех ярусов, трех зон: зона земли с растениями; зона «Среднего неба» с солнцем и дождями и зона «Верхнего неба», хранящего наверху запасы небесной воды, которая может пролиться при дожде. Верховным владыкой мира было какое-то женское божество. Эта картина мира очень близка к той, которая отражена в древнейших гимнах индийской Ригведы. В Средней Азии из культовых сооружении энеолита представляет интерес глиняная ступенчатая пирамида, напоминающая зиггураты Месопотамии.

Темп исторического развития особенно ускорился в связи с открытием металла — меди и бронзы (сплава меди с оловом). Орудия труда, оружие, доспехи, украшения и посуду начиная с III тысячелетия до н. э. стали делать не только из камня и глины, но и из бронзы. Усиливался межплеменной обмен, и учащались столкновения между племенами. Углублялось разделение труда, появлялось имущественное неравенство внутри рода. В наиболее выгодном положении оказались племена, жившие вблизи от залежей меди и олова — на Кавказе, на Урале и в Сибири. Вдали от этих центров производства металла, в лесных областях, куда проникали лишь отдельные предметы из привозного металла, чаще всего украшения, развитие человеческого общества совершалось значительно медленнее.

II тысячелетие до н. э. — время глубоких изменений в жизни целого ряда народов. Происходило в крупных масштабах общественное разделение труда, выразившееся в выделении скотоводческих племен. Развивалось земледелие как дополнение к пастушескому скотоводству. В связи с развитием скотоводства возрастала роль мужчины в производстве. Наступала эпоха патриархата, а женщина попадала в угнетенное положение. Внутри рода возникали большие патриархальные семьи, с мужчиной во главе, ведшие самостоятельное хозяйство. Тогда же появилось и многоженство. Археологи находят в степных курганах этого времени следы насильственных захоронений женщин вместе с умершими мужчинами.
Роды и племена (под племенем имеется в виду форма этнической общности, представляющая собой совокупность родов) укрупнялись и разрастались. Для развитых племен характерно наличие особых языков, территорий, собственных имен. В ряде случаев возникали объединения племен, для этого периода, по всей вероятности, кратковременные, заключаемые на время совместных походов. Развивавшееся коневодство облегчало организацию крупных военных походов.

Изучение археологических и антропологических материалов этого времени устанавливает, что происходили передвижения одних племен и гибель других. Трипольские земледельческие племена были побеждены своими соседями-скотоводами, жившими восточнее Днепра. Степные племена скотоводов во II тысячелетии до н. э. вторглись в бассейны Оки и Верхней Волги, частично оттесняя местное охотничье-рыболовческое население. Наблюдалось передвижение племен и в Сибири. Одни из них из области Казахстана продвигались на север, на Средний Урал, а другие — с востока — в район современного Минусинска. Во второй половине II тысячелетия до н. э. в южнорусских степях складывается так называемая срубная культура (названная по деревянным срубам в курганах), созданная, вероятно, племенами Среднего Поволжья, которые в дальнейшем продвинулись на запад и ассимилировали ряд племен, живших между Доном и Днепром. Влияние срубной культуры в период ее расцвета распространялось на территории от Нижнего Днепра до реки Урала, доходя на севере до Сейма и Оки.

Сложной проблемой, требующей совместной работы лингвистов, антропологов и археологов, является этногенез, происхождение народов. В бронзовом веке уже наметились большие культурные общности, которые, возможно, соответствовали языковым семьям: индоевропейцам, угро-финнам, тюркам и кавказским племенам. Географическое размещение их сильно отличалось от современного. Предки угро-финнов продвигались, по мнению некоторых ученых, от Приаралья на север и северо-запад, проходя западнее Урала. Предки тюркских народов находились восточнее Алтая и Байкала. Средняя Азия была заселена иранской ветвью индоевропейцев, предками таджиков.
Трудным для решения является вопрос о происхождении славянской ветви индоевропейской языковой семьи. По всей вероятности, основной прародиной славян были области между Днепром, Карпатами и Вислой, но вполне возможно, что в разное время «прародина» могла иметь разные очертания — то расширяться за счет центральноевропей-ских культур, то продвигаться на восток или выходить временами на степной юг. При тогдашней аморфности и неустойчивости этнических признаков соседящие племена могли менять направление своего тяготения, своих культурных связей, а это сказывалось и на выработке общих языковых форм.
Соседями протославян были предки германских племен на северо-западе, предки латышско-литовских («балтийских») племен на севере, дако-фракийские племена на юго-западе и прото-иранские (скифские) племена на юге и юго-востоке; время от времени протославяне входили в контакт с северовосточными финно-угорскими племенами и далеко на западе — с кельтско-италийскими.

История различных племен, населявших в бронзовом веке нашу Родину, мало известна. Не сохранились ни названия племен, ни имена их вождей, ни их языки, однако уловить ход исторического процесса и раскрыть основные явления той отдаленной эпохи возможно. Наиболее важным итогом бронзового века было достижение такого уровня производительных сил в ряде областей, при котором они пришли в противоречие с тормозившим дальнейшее общественное развитие коллективным хозяйством рода. Признаками распада родового строя явились возникновение имущественного неравенства, сосредоточение богатств и власти в руках вождей племен, учащение вооруженных столкновений, обращение плен-ных в рабов, превращение рода из кровнородственного коллектива в территориальную общину. Обо всем этом можно судить на основе археологических материалов Северного Кавказа, Закавказья и Причерноморья.
Примером может служить знаменитый Майкопский курган на Северном Кавказе, относящийся ко II тысячелетию до н. э. Под большим искусственным земляным холмом обнаружено погребальное сооружение из трех комнат. В главной комнате под балдахином с золотыми и серебряными украшениями захоронен вождь с золотой диадемой на голове. В боковых комнатах были положены убитые при погребении рабыни. В могиле вождя были найдены золотые и серебряные сосуды. На одном из них выгравировано своеобразное изображение Северного Кавказа (горы и две реки). Археологические памятники, обнаруженные при раскопках Майкопского кургана, свидетельствуют о связях племен, населявших нашу страну, со странами Древнего Востока.
Вторым примером пышных погребений вождей являются курганы в Триалети (южнее Тбилиси). В кургане, относящемся к XV в. до н. э., найдены роскошные по выделке серебряные и золотые сосуды, один из них с чеканным изображением религиозной процессии.
Обилие драгоценностей, погребение с вождем насильственно убитых рабов и ра-бынь, колоссальные размеры могильных насыпей — все это свидетельствует о богатстве и власти вождей, о нарушении первоначального равенства внутри племени. Так в недрах первобытнообщинного строя в результате развития производительных сил и появления противоречий внутри родо-племенной организации рождались предпосылки новой общественно-экономической формации — рабовладельческой. Этот процесс протекал неравномерно и длительно. Когда человечество вступало в рабовладельческую формацию, то позади него оставался не «золотой век», а первобытное хозяйство с периодическими голодовками, приводившими к вымиранию целых племен, с принудительным равенством и вынужденной коллективностью, при которой люди были как бы рабами рода. Позади оставалось время людоедства (когда люди поедали пленных врагов и своих заболевших или умерших родичей), время человеческих жертвоприношений и господства мрачных колдовских действий и суеверных обрядов. Основанный на более высоком уровне развития производительных сил рабовладельческий строй, представляющий сочетание рабовладельческих хозяйств со свободными территориальными общинами, был уже крупным шагом вперед.