К концу XV в. сложились условия для перехода объединительного процесса в завершающую стадию — формирование единого Российского государства. Социально-экономическое развитие на протяжении XIV — XV вв. привело к значительному усилению феодального землевладения и хозяйства. Масса населения оказалась в различных формах зависимости от светских и духовных феодалов, а также от княжеской власти. Восстановившиеся города, за исключением Новгородско-Псковской земли, занимали еще второстепенное место в социально-экономической структуре страны. В городах было много владений, принадлежавших светским и духовным феодалам, а в целом города были подчинены усилившейся княжеской власти. Под ее гнетом исчезали последние остатки городского самоуправления на территории междуречья Оки и Волги. В развивавшейся торговле главное место принадлежало феодалам, торговля обогащала их, служила укреплению феодального хозяйства. Денежные средства горожан, накопленные в результате торговли, изымались князьями для уплаты тяжелой дани в Орду, а также для собственного обогащения. Все эти обстоятельства наряду с отрывом Руси от мировых торговых путей привели к созданию крайне неблагоприятных условий для вызревания ранне-буржуазных элементов и, следовательно, способствовали развитию страны по пути консервации и углубления феодально-крепостнических общественных отношений. Экономические связи между отдельными землями были еще слабо развитыми и охватывали незначительную часть населения. Немногие крупные города развивались главным образом как центры местной экономической и политической жизни.
Большое влияние на развитие объединительного процесса оказала внешняя опасность. Необходимость свержения монголо-татарского ига, глубоко осознанная разными слоями общества и в первую очередь — народными массами, ускоряла центростремительное движение, опрокидывала своекорыстные сепаратистские тенденции в различных землях. Московские князья возглавили освободительную борьбу русских земель. Одержав победы над своими соперниками и достигнув значительных успехов в борьбе с монголо-татарами, московские великие князья в XV в. выступили в качестве главной политической силы на Руси.

К этому времени московская великокняжеская власть располагала обширными плотно заселенными владениями и опиралась как на выросшие материальные средства, так и на поддержку различных социальных слоев. Светские и духовные феодалы были заинтересованы в усилении великокняжеской власти постольку, поскольку последняя могла способствовать их устремлениям к расширению земельных и прочих владений и укреплению власти над крестьянами. При этом различные группировки феодалов неодинаково относились к перспективе укрепления московской великокняжеской власти. Новгородское боярство и духовенство, например, стремились сохранить государственную и церковную самостоятельность в своей земле, аналогичным было положение в Пскове и в некоторых других землях. Московское боярство поддерживало идею объединения всех русских земель под властью Москвы, но сопротивлялось усилению личной власти великого князя; сепаратистские тенденции особенно сильно проявились в политике удельных князей. Церковные деятели также по-разному относились к объединительному процессу; влиятельная часть церковников, опасаясь полного подчинения церкви светской власти, активно поддерживала удельно-княжескую оппозицию, но вто же время нуждалась в покровительстве сильной государственной власти — при сохранении и укреплении положения церкви в обществе.
Прослойка служилых людей — условных феодальных держателей — только еще формировалась, однако этот процесс заметно активизировался по мере присоединения к Москве новых территорий и перехода во владение московских князей значительного фонда земель. Служилые люди были более всего заинтересованы в сильной государственной власти.
Торгово-ремесленные элементы города и деревни были также заинтересованы в установлении сильной единой власти на территории страны, которая обеспечивала столь необходимые для развития торговли и ремесла прекращение междоусобных войн и внешнюю безопасность.
Народные массы — крестьяне, ремесленники, промысловые люди — надеялись получить в лице великокняжеской власти «справедливую» власть, надежную защиту от притеснений и произвола со стороны местных землевладельцев, феодальных правителей и их администраций, а также защиту от нападения внешних врагов. Вера в «справедливость» великокняжеской власти распространялась тем более, что московские великие князья, преследуя интересы укрепления собственного положения, решительно расправлялись со своими противниками из среды феодальной знати в различных русских землях.

Хотя в экономическом отношении феодальная раздробленность далеко еще не была преодолена, общеевропейский процесс формирования единых государств захватил в конце XV в. и Россию. Как отмечал Ф. Энгельс, «повсюду в Европе, вплоть до отдаленных окраин, которые не прошли еще до конца через феодальный строй, повсюду королевская власть восторжествовала одновременно». Во второй половине XV в. это произошло в Испании, Португалии, Франции, Англии, «скандинавские страны были объединены уже давно», «Польша, королевская власть которой еще не ослабела, со времени своего объединения с Литвой шла навстречу периоду своего блеска, и даже в России покорение удельных князей шло рука об руку с освобождением от татарского ига»¹ . Ф. Энгельс указывал на то, что потребность в национальном единстве диктовалась повсюду необходимостью в обороне от внешних вторжений, а необходимым условием этого единства было наличие королевской (в России соответственно великокняжеской, затем царской) власти. В частности, Германия и Италия остались необъединенными не потому, что они отставали в экономическом отношении, а потому, что там «не было королевской власти» и «немыслимого тогда без нее национального единства», а также то, что, например, «в Германии, раздробленной на провинции и избавленной на длительный срок от вторжений, не ощущалось вследствие этого такой сильной потребности в национальном единстве».
По сравнению со временем политической раздробленности «королевская власть была прогрессивным элементом, — это совершенно очевидно. Она была представительницей порядка в беспорядке, представительницей образующейся нации в противовес раздробленности на мятежные вассальные государства», — писал Ф. Энгельс.
Такую же роль в России играла московская великокняжеская власть. Вследствие осложненных монголо-татарским вторжением и игом условий исторического развития феодально-крепостнические черты в едином государстве выступали значительно сильнее, нежели в некоторых странах Западной Европы, где образование единых государств происходило в условиях зарождения буржуазных отношений.