Было уничтожено много материальных и духовных ценностей, среди которых могли быть памятники, близкие по своей художественной значимости «Слову о полку Игореве» и храму Покрова на Нерли. Потрясенный размерами обрушившихся на Русь бедствий, известный церковный проповедник XIII в. Серапион Владимирский с горестью восклицал: «Величество наше смери-ся, красота наша погыбе... Несть казни кая бы не преминала нас и ныне беспрестани казнимы есмы...» Были истреблены или уведены в плен лучшие ремесленные и художественные силы страны, разорено большинство городов, центров развития средневековой культуры. Исчезли навсегда или были утрачены на столетия некоторые виды ремесла, ремесленных технологических приемов, уровень ремесленного и художественного мастерства резко снизился. На полстолетия прекратилось каменное строительство. Надолго прекратилось и замечательное искусство белокаменной резьбы. Прекращение каменного строительства приостановило развитие фресковой живописи. В связи с этим возросла роль станковой иконописи, но иконы конца XIII — начала XIV в. в своем большинстве отличались примитивностью рисунка, бедностью цветового решения. Тяжелый удар был нанесен основе развития духовной культуры — письменности. Во время нашествия и в последующих грабительских вторжениях монголо-татар погибло огромное количество книг.
В первое столетие после нашествия усилия русского народа были направлены на восстановление разрушенного хозяйства и сохранение уцелевших от гибели культурных ценностей. Церковный собор во Владимире (1274 г.) выносит постановление о сборе уцелевших от гибели рукописных книг. Важную роль в сохранении культурного наследства сыграли Новгород, Псков и ряд западнорусских городов, не испытавших непосредственно татаро-монгольского погрома. В них сохранялись и продолжались традиции древнерусской письменности,   архитектуры   и живописи.
Со второй половины XIV в. в русских землях начался культурный подъем, опиравшийся на восстановление хозяйства и дальнейшее экономическое развитие страны, на первые успехи в освободительной борьбе и объединительном процессе. Общее направление и основное содержание развития культуры Руси в XIV — XV вв. определялось задачами объединительного процесса и освободительной борьбы, объединявшими усилия всех прогрессивных сил страны.

Среди жанров русской литературы ведущую роль продолжало сохранять летописание, находившееся в руках феодальных кругов. После временного упадка, вызванного нашествием, летописание возобновляется во всех крупнейших политических центрах Руси. В областном летописании находила отражение борьба между объединительными и сепаратистскими тенденциями. Тенденциозное освещение событий в других землях соединялось в нем с патриотической темой исторического единства Русской земли и ее борьбы за свою независимость, что подчеркивалось традицией начинать летописное повествование с «Повести временных лет».
Со второй половины XIV в. наибольшее значение приобретает московское летописание, последовательно проводившее идею общерусского единства, идею исторической миссии Москвы в государственно-политическом объединении Руси как наследницы Киева и Владимира. В составленных в 1392 и 1408 гг. в Москве летописных сводах, носивших уже общерусский характер, обосновывались непрерывность великого княжения московских князей и их исторические права на главенство в объединительном процессе. В середине XV в. в Москве был создан первый русский «Хронограф» — краткая всемирная история с включением в нее сведений из русской истории.

Ведущей темой в устном народном творчестве и литературе стала тема борьбы с монголо-татарами, борьбы за государственно-политическое единство страны. Одним из приемов разработки этой патриотической темы было обращение к героическому прошлому могучей Киевской державы. Древний цикл былин о киевских богатырях перерабатывается и дополняется новыми, в которых главными врагами Руси выступают уже не печенеги и половцы, а монголо-татары, ханы Золотой Орды. Особый цикл былин сложился в Новгороде, в которых прославлялись богатство и могущество «вольного» города, свободолюбие и мужество новгородцев в защите своего города, находила отражение напряженная классовая и внутриполитическая борьба (былины о Садко Сытиниче, о Василии Буслаеве и др.). В XIV — XV вв. складывается жанр народных поэтических и исторических песен, в которых воспевались героические подвиги русских людей в защите своей земли, их преданность отчизне, давалась народная оценка отдельным историческим событиям и лицам. Многие из этих песен в переработанном виде вошли в состав летописных текстов и литературных сборников, легли в основу оригинальных литературных произведений. Таковы историческая песня о Щелкане Дудентьевиче, повествовавшая о народном восстании в Твери в 1327 г., повесть о битве на Калке, поэтические повести о рязанской княгине Евпраксии, о девушках-полонянках, «Сказание о граде Китеже», эпические дружинные воинские повести о разорении Батыем Рязани, об обороне Владимира и Киева, о легендарных русских богатырях Евпатии Коловрате, Меркурии Смоленском и Сухмане. В традициях народных «плачей» было написано «Слово о погибели Русской земли», прославлявшее и величие Русской земли, и могущество ее князей накануне нашествия. В летописных повестях нашли отражение почти все наиболее памятные для народа эпизоды борьбы с монголо-татарами вXIV — XV вв. (борьба с Мамаем, взятие и сожжение Москвы Тохтамышем, приход на Русь Тимура, Едигея и др.). В жанре «житий» создаются повести о князьях, прославившихся в борьбе с захватчиками (о псковском князе Довмонте, о жизни и воинских подвигах Александра Невского, о гибели в Орде Михаила Ярославича и др.).
Историческая победа на Куликовом поле вызвала высокий подъем народного самосознания, отразившийся во всех отраслях духовной культуры и прежде всего в литературе. В конце XIV — начале XV в. создается целый цикл летописных повестей и «сказаний» о Куликовской битве, «Сказание о Мамаевом побоище» и патетическая художественная поэма «Задонщина», автор которой (Сосро-ний Рязанец) сознательно построил ее по схеме «Слова о полку Игореве», широко использовав его художественные образы и приемы. Но если «Слово о полку Игореве» окрашено тревогой и болью за судьбы Русской земли, раздираемой княжескими усобицами, то «Задонщина» полна радости и гордости за одержанную победу, уверенности в скором освобождении от ига. «Задонщина» прославляет Москву как новый государственно-политический центр всей Руси и московского князя Дмитрия Ивановича Донского, сумевшего организовать и объединить политические силы почти всей Руси для борьбы с врагом. Эта роль Москвы подчеркивается и в написанном в церковных кругах «Слове о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русьскаго».
В подъеме русской литературы и искусства, охватившем все русские земли, большое значение имело восстановление и расширение активных культурных связей с европейскими странами и странами Востока. Значительно расширился ореал «хожений», написанных русскими путешественниками, среди которых все большее место занимают описания русских посольств в западноевропейские страны. Выдающимся литературным памятником XV в. является «Хожение за три мор»—тверского купца Афанасия Никитина (1466—1472 гг.), содержащее ценные сведения о жизни и культуре народов Индии.
Враждебность русской православной церкви к католическому Западу препятствовала активному восприятию достижений передовой культуры эпохи Возрождения, начавшейся в ряде западноевропейских стран. Для Руси того времени важное значение приобрели культурные связи с Болгарией и Сербией, оказавшие заметное влияние на русскую литературу и изобразительное искусство. Из южнославянской церковной «житийной» литературы русские книжники восприняли сложную литературно-стилистическую манеру письма, отличавшуюся витиеватой словесной вычурностью («плетение словес»), нарочитой торжественностью и риторичностью как средствами раскрытия возвышенного эмоционального состояния человека, постоянством приемов в характеристике положительных и отрицательных образов. Выдающимися мастерами этого стиля были Епифаний Премудрый автор известных «ЖИТИЙ» Сергия Радонежского и Стефана Пермского, и Пахомий Серб (Логофет). Вместе с тем в XV в. были написаны и отдельные «жития», лишенные искусственной риторики и близкие по своей основе к устному народному творчеству («жития» Михаила Клопского, Петра — царевича Ордынского, житийная повесть о муромском князе Петре и деве Февронии и др.).

Своего наивысшего расцвета в конце XIV — первой половине XV в. достигла церковная живопись. В современной литературе русскую культуру этого времени иногда характеризуют как «русское Возрождение», имея в виду возрождение и дальнейшее развитие нарушенных монголо-татарским нашествием лучших традиций культуры древнерусской народности.
Литературная активность и небывалое по темпам и результатам развития изобразительное искусство на Руси в конце XIV — начале XV в. происходили в условиях высокого патриотического подьема и всей духовной жизни народа после Куликовской битвы, в условиях формирования национального самосознания русского народа, собирания всех его сил в борьбе за государственное единство. В жестких рамках богословских канонов и традиций средневековой церковной живописи русские мастера смогли создать произведения большого общественного значения, отвечавшие политическим задачам Руси и духовным запросам людей того времени. В творчестве Феофана Грека и Андрея Рублева древнерусское изобразительное искусство достигло своей вершины. Центральной темой их творчества и творивших рядом и вместе с ними других замечательных мастеров (Симеона Черного, Даниила Черного, Прохора из Городца и др.) становится человек и его внутренний духовный мир, раскрываемый иконописными средствами через сюжеты церковной мифологии.
Феофан Грек, для которого Русь стала второй родиной, соединил в своем творчестве лучшие традиции византийского искусства с достижениями русских живописных школ, оказав огромное влияние на творчество современных ему русских мастеров, вместе с которыми он работал сначала в Новгороде, а затем в Москве. Темпераментная, смелая, поражавшая современников манера письма Феофана Грека, подчас не считающаяся с принятыми канонами и образцами иконописи, создавала образы людей, полных внутреннего духовного напряжения, экспрессии, драматизма или погруженных в мудрую философскую созерцательность. Суровые и экспрессивные, глубоко индивидуальные образы, созданные Феофаном Греком в особой, только ему присущей манере, были понятны и близки его современникам. Лучшими работами Феофана Грека, наиболее полно раскрывающими всю самобытность и мощь его творчества, являются написанные им фрески в новгородской церкви Спаса на Ильине и часть икон из иконостаса Благовещенского собора в Московском Кремле.
Творчество Андрея Рублева — высшая точка в развитии древнерусского искусства и одна из вершин мирового искусства. Рублев был непревзойденным мастером лаконичной и в то же время необыкновенно выразительной композиции, удивительного по мягкости и гармоничности живописного колорита. В отличие от экспрессивных, часто полных душевного драматизма образов Феофана Грека, Андрей Рублев стремился соединить в своих художественных образах глубоко индивидуальные черты характера с обобщенным идеалом нравственного совершенства, чистоты и просветленности, передать в иконописных образах тончайшие душевные переживания, добиваясь от каждого образа философского, полного гуманистического содержания обобщения и зрительной наглядности. Созданная Рублевым икона «Троица», наиболее полно раскрывающая его творческие принципы и живописные приемы, принадлежит к самым выдающимся произведениям мирового изобразительного искусства.
Особое место в истории русского средневекового искусства занимает живопись Новгорода и Пскова, отличавшаяся яркостью красок, динамичностью и выразительностью композиции, стремлением живописцев к созданию более реалистических иконописных образов, в которых легко просматривались черты современников (фрески Волотовской и Мелетовской церквей, икона «Молящиеся новгороды» и др.). В стремлении к реалистич-ности изображения, в известной свободе толкования и восприятия сюжетов церковной живописи отражались демократические черты культуры этих городов, находили отзвук распространенные среди горожан оппозицион-ные официальной церкви еретические движения .

В XIV — XV вв. продолжалось развитие местных архитектурных школ, среди которых все большее значение приобретает московская школа, опиравшаяся на традиции владимиро-суздальского зодчества. Каменное стро-ительство в Москве началось при Иване Калите, заложившем основу соборного ансамбля московского Кремля, строительство которого было завершено при Иване III и Василии III. При Дмитрии Донском в Москве воздвигается первый в Северо-Восточной Руси белокаменный Кремль. С постепенным утверждением за Москвой значения столицы формировавшегося единого Русского государства каменное строительство в ней приобретает национально-государственное значение. Идеологической основой развития московской архитектурной мысли являлась доктрина о Москве как новой столице «всея Руси», унаследовавшей политические заветы Киевской державы и Владимиро-Суздальского княжества времени их наивысшего расцвета и могущества. Московские зодчие производят реставрацию и обновление ряда уникальных памятников владимирского зодчества (соборы во Владимире, Переяславле-Залесском, Юрьеве-Польском и др.). Памятниками раннемосковского зодчества, выстроенными в начале XV в. в традициях владимирского зодчества, являются соборы Успения на Городке и в Саввино-Сторожевском монастыре близ Звенигорода, Троицкая церковь в Троице-Сергиевом монастыре и собор Андроникова монастыря в Москве. Для московских зодчих уже в это время было характерным стремление к использованию в каменном строительстве элементов деревянного зодчества, что в дальнейшем, в XVI в., приведет к созданию в храмовом строительстве особого, так называемого шатрового стиля. Но Москва не могла ограничиться повторением, или модернизацией, достижений владимирского зодчества. Объединительной политике Москвы должна была соответствовать такая же политика и в области искусств: кристаллизация национального архитектурного стиля на основе синтеза архитектурных традиций Киева и Владимира с лучшими традициями местных архитектурных школ. Условия для такого синтеза были созданы в последней трети XV в. в результате завершения объединения русских земель в единое государство и превращения Москвы в столицу «всея Руси».